09.08.41 г. Боевая работа 18 ад

09.08.41 г. 18-я ад (в оперативном подчинении ВВС ЮЗФ) действовала по уничтожению мотомехвойск противника.

55 "А" бап.

06:12 8 самолетов СБ с высоты 2300 м бомбили скоплениев районе Хотов. Сброшено 42 ФАБ-100, 6 ФАБ-50, 4 АО-25. Отмечены прямые попадания. В районе Цели обстреляны ЗА. и атакованы 12 Ме-109. В результате атаки сбито 3 СБ и один подбит, сел на своей территории. Сбито 3 Ме-109.

06:25 17 СБ с высоты 1500 - 2000 м бомбили скопление большой группы танков и мотопехоту в районе ст. Боярка, Будаевка, Хотов. Задача выполнена отлично. Сброшено 72 ФАБ-100, 30 ФАБ-50. В районе цели обстреляны ЗА и атакованы 12 Ме-109. Не вернулось 5 СБ. Сбито 2 Ме-109.

12:12 8 СБ с высоты 1200 м под прикрытием 2 И-16 бомбили большое скопление войск в районе Хотов. Цель поражена хорошо. В районе цели наблюдали воздушный бой групп истребителей. Сброшено 30 ФАБ-100, 16 ФАБ-50. Потерь нет.

90 дбап.

06:55 6 ДБ-3 с высоты 2100 м бомбили танки и мотомехпехоту в районе Янковичи. Сброшено 36 ФАБ-100. В районе цели обстреляны ЗА и атакованы 2 Ме-109. Один ДБ-3 сел в районе Рогожев и загорелся, второй упал в районе Миргород.

06:33 5 ДБ-3 с высоты 1300 м бомбили танки и мотомехвойска в районе ст. Боярка. Отмечены хорошие попадания по целям. Сброшено 46 ФАБ-50, 8 ФАБ-100.

13:45 8 ДБ-3 взлетели, но выполняли задачу пять из них, три возвратились. Из 5 выполнявших задачу возвратились два и один произвел посадку в районе Нв. Санжары. Стрелок-радист смертельно ранен. Сброшено 10 ФАБ-100, 40 ФАБ-50.

17:25 2 ДБ-3 с высоты 3000 м бомбили артиллерию в районе Крюков. Сброшено 4 ФАБ-100, 16 ФАБ-50.

93 дбап.

08:15 2 ДБ-3 с высоты 1150 м бомбили скопление танкови бронемашин в районе Бугаевка, Дубровка. Сброшено 20 ФАБ-50. Один стрелок в результате атаки 2 Ме-109 ранен в районе цели.

***

Из воспоминаний штурмана экипажа 55 "А" бап лейтенанта Г.П.Евдокимова.

День 9 августа 1941 года выдался в Полтаве на редкость погожим. Солнце еще не взошло, а ртутный столбик термометра показывал уже 20 градусов тепла.

Полку была поставлена боевая задача — нанести бомбовый удар по автоколонне противника западнее Киева. Это был наш третий боевой вылет. Полковую колонну в составе двух эскадрилий вел командир полка майор К.С.Дубинкин. Для прикрытия в воздух поднялось 6 истребителей И-16. Первым оторвался от земли командир полка. Набрав высоту 400 метров, он встал в круг, ожидая, когда взлетят и пристроятся остальные экипажи. Когда бомбардировщики были в сборе, взлетели истребители прикрытия. Одно звено прикрывало левый фланг замыкающий эскадрильи, другое — правый.

Нам было известно, что в районе предстоящих боевых действий противник держит в воздухе большие группы своих истребителей и на каждого нашего приходится 3–4 самолета врага. Но мы надеялись на опыт, высокое мастерство, мужество и отвагу наших летчиков. Маршрут наш проходил южнее железной дороги Полтава — Дубны — Киев. Внизу — желтизна созревших, но неубранных хлебов, а по шоссейным, грунтовым и проселочным дорогам с запада на восток и на север повсюду тянулись беженцы со своим немудреным скарбом — кто на повозках, а кто пешком.

... Внизу блеснули десятки желтых язычков, и вокруг самолетов появились темно-бурые клубы дыма. Наиболее плотный огонь пришелся по звену, которое вел П.Компаниец.

... Звено усиленно маневрировало, но от попадания уйти не удалось. Загорелся самолет П. Компанийца. Получили различные повреждения и его ведомые. Звено сразу отстало от общего строя, но продолжало полет к цели. Впереди, на горящем самолете, командир, а по бокам на поврежденных машинах его ведомые.

До цели оставалось 1–2 минуты полета, когда зенитки прекратили огонь, и тут же в наушниках раздался голос радиста: «Впереди справа истребители противника. Очень много, не сосчитать...

Одно звено И-16 отвалило от строя бомбардировщиков и бросилось навстречу противнику. Завертелась воздушная карусель. Застучали пушки и пулеметы. Но силы были неравны. Сковать всех истребителей противника нашим «ястребкам» не удалось. И армада фашистских стервятников набросилась на идущих по боевому курсу бомбардировщиков. Летчики сумели довести поврежденные машины до цели и сбросить бомбы на механизированную колонну. Заметались, заклубились огненные вихри на земле. Опрокидывались подброшенные взрывной волной автомашины, бронетранспортеры, многие из которых загорелись и вскоре были скрыты черным покрывалом дыма и пыли.

Освободившись от бомб и закрыв бомболюки, майор Дубинкин резко увеличил скорость и со снижением повел свою группу обратным маршрутом. Немецкие истребители ожесточились — они продолжали наносить удары со всех направлений. Штурманы и радисты отбивались до последнего патрона. Уже не один самолет, прочертив дымный след по синему небу, устремился к земле, чтобы через несколько секунд взметнуться к небу последней огненной вспышкой.

Тоскливым взглядом проводил Павел Компаниец удаляющуюся группу. Машина продолжала гореть. Огонь охватил всю левую плоскость. Едкий дым от горевшего дюраля и резины проникал в кабину штурмана и летчика. Стало трудно дышать. Ведомые летчики не покидали своего командира. Но вот кончились патроны у стрелков-радистов и беззащитные машины были поражены огнем истребителей с коротких дистанций. Три огненных факела устремились к земле. Павел предложил экипажу покинуть самолет на парашютах и тут же услышал:

— А Вы покинете самолет?

— Нет, я буду тянуть за Днепр и попытаюсь посадить на «живот».

— Тогда и мы остаемся с вами.

А «мессеры» не отставали. В одну из очередных атак был ранен штурман. Днепр Павел перелетел на честном слове и на одном крыле (как поется в песне) и тут же «притер» машину к земле. Вытащив раненого штурмана через астролюк (астрономический люк), они побежали от самолета, отбежав 50–60 метров, услышали взрыв: взорвались бензобаки. Горячая волна опрокинула их на землю.

Четверо суток добирался экипаж до своего аэродрома. Похудевшие, изнуренные, с почерневшими лицами, они не могли сдержать слез радости от встречи с боевыми товарищами. В штабе полка, как и на многих других, не вернувшихся из этого полета, уже готовили на них «похоронки» для отправки родным. Очень многих боевых летчиков не досчитался тогда полк, в том числе не вернулся никто из ведомых экипажей звена Компанийца.

В этом полете наш экипаж летел в звене младшего лейтенанта Кубко (слева летчик И.Ромахин, справа летчик Л.Линьков). На боевом курсе в самолет Л.Линькова угодил снаряд, самолет загорелся, словно был сделан не из дюраля, а из сухого дерева. Пламя объяло всю левую плоскость, но самолет продолжал идти к цели, оставляя за собой густой черный шлейф дыма. Ф.Кубко дает отмашку правой рукой — «отваливай скорей», но летчик Л.Линьков не реагирует на этот сигнал. И мы понимаем: экипаж решил отомстить за гибель самолета и свою (теперь уже очевидную) смерть, так как каждый из них понимал, что при таком сильном пламени машина должна взорваться с минуты на минуту. После сбрасывания бомб самолет Линькова вываливается из строя. Отбиваясь от наседавших со всех сторон истребителей, мы не заметили, что стало с его самолетом и экипажем — никто из них на аэродром не вернулся ни в тот, ни в последующие дни. В одной из атак огненная струя одного фашистского стервятника попала и в наш самолет, но, к нашему счастью, она не была роковой.

Источники информации:

1. ЦАМО, ф. 229, оп. 181, д. 51. Журнал боевых действий и учета боевого состава ВВС ЮЗФ с 07.08.41 по 22.08.41 г.

2. Евдокимов Г.П. 300 вылетов за линию фронта. — Ижевск: Удмуртия, 1979.