Владимир Поляков

39-й Ордена Александра Невского, Никопольский, Отдельный Разведывательный авиаполк

Смирнов Константин Александрович

Константин Александрович Смирнов

В 1942 году, будучи летчиком инструктором в летной школе города Энгельса Костя Смирнов фактически уговорил командира 39-го полка взять его с собой на фронт. Его сразу же назначили командиром эскадрильи, а вскоре заместителем командира полка по летной части. После Федорова, который сам летал много и был прекрасным летчиком, все остальные командиры в силу разных причин летали мало и Константин фактически был летающим командиром полка. В отличии от подавляющего большинства летчиков и штурманов полка у Константина Смирнова за плечами было несколько курсов какого-то института. Нет, он не кичился своим образованием, но оно выдавало его с головой - это был интеллигентный человек в классическом понимании этого слова. Как рассказывала мама, о политике, о мироздании, о прошлом, о будущем они могли говорить с отцом до рассвета, спорили до хрипоты. Как я понимаю теперь, Константин был близок к тому, что впоследствии назовут дисиденством, инакомыслием. В силу своего образования, а точнее полного отсутствия такового, моему отцу трудно было принять его правоту, но благодаря врожденному интеллекту он тянулся к Константину как путник к роднику.

Знакомясь в Крымском военкомате с личным делом отца, я прочитал его характеристику, в которой поразила фраза: "Политически неграмотен, но не признается". Думаю, что это было лучшее признание интеллекта, так как быть политически грамотным в те годы, можно было быть только став Шариковым.

Однажды отец рассказал мне, что в одном из их споров, Костя Смирнов заявил: "Однажды ты проснешься и из газет узнаешь, что уже живешь при социализме".

Уверен, что под влиянием своего друга в моем отце сформировались столь крамольные для семидесятых годов выводы, которые я воспроизведу по памяти:

• "Хорошо, что Ленин рано умер, а то своей мировой революцей окончательно добил бы страну"
• "Бухаринцы, троцкисты, правые, левые - это никакие не враги, не шпионы, а точно такие же коммунисты, только каждый видел свой путь построения коммунизма"
• "Фашистская Германия, Советский Союз - это две абсолютно одинаковые системы"
• "Западная и Восточная Германии обязательно объединятся"
• "Мы готовились к войне с Германией, просто не ожидали, что она так сильна"

К сожалению, Костя быстро пьянел. Однажды, когда вдруг поступила команда на вылет, оказалось, что он вырубился полностью. И тогда, его стрелок-радист Вася Зверьков, кинул командира на плечо, отнес к самолету, усадил за штурвал, а дальше в Косте включился "автопилот", он автоматически запустил моторы, произвел взлет, на автомате выполнял команды штурмана, блестяще посадил машину, а потом Зверьков вновь унес его в землянку.

Одна из историй, связанная с Костей Смирновым, мне настолько запомнилась, что я написал о ней рассказ, который приведу полностью.

Дутик

Когда моя дочь училась в первом классе, учительница попросила к 9 мая пригласить в класс дедушек, которые участвовали в войне. Таковых оказалось только двое: дедушка Димы Шортова и дедушка Оли Поляковой. Я твердо знал, что никогда раньше ни в школе, где учился я или мой брат он не выступал и с интересом ожидал, как будут развиваться события. Честно говоря, я был убежден, что в школу отец не пойдет, так как подобные мероприятия он терпеть не мог. К моему изумлению, когда любимая внучка (а нелюбимых у него не было) тоном, не терпящим отказа, потребовала быть в школе и выступить - он согласился.

На следующий день весь первый класс только и обсуждал рассказ о войне Олиного дедушки и совершенно не помнил о подвигах танкистов, о которых поведал другой не менее уважаемый ветеран.

Я с интересом стал расспрашивать дочь о том, что же такого интересного поведал им дед. А она, взахлеб, с широко раскрытыми глазами рассказала о том, что у друга деда - Кости Смирнова была маленькая собачка Дутик. Дутик - это на самолете самое маленькое колесо. Так вот, Костя Смирнов брал собаку в каждый полет. Сидела она у него за пазухой, высунув голову. Самое же удивительное заключалось в том, что Дутик первым замечал немецкие "Мессершмитты" и лаял в их сторону. И хотя от рева моторов ничего слышно не было, но Костя быстро приспособился понимать своего друга. На войне бомбардировщик в ту пору жил всего девять вылетов. Но благодаря, Дутику экипаж Кости летал и летал на разведку, счастливо избегая встреч с ненавистными "Мессершмиттами".

И только в Рауховке уже под Одессой во время бомбежки немцами нашего аэродрома Дутик погиб. Костя Смирнов плакал над могилой собаки и все понимали, что он хоронит лучшего друга. Друга, который не раз спасал его жизнь".

В этом рассказе все правда, кроме одного. Отец не стал рассказывать детям, что Дутика застрелил наш солдат из караульной роты, застрелил просто так, от нечего делать.

В 1957 году мы уже жили в Симферополе, а Костя преподавал в Новосибирском военном училище. Мы закончили строительство дома и на лето ждали Смирновых в гости. Я прекрасно помню телеграмму, которую принес почтальон: "Случилось непоправимое Умер Константин Лиза".

Отец пережил своего друга почти на 35 лет.

Дальше

© В.Е.Поляков, 2010.